К вопросу о теории зависимости

Почему сегодня так велик запрос к наркологии как науке? Потому что только наука может и обязана сформировать представление о том, что такое наркомания, как её следует лечить и дать исчерпывающие ответы на все возникающие вопросы.

Представления о природе любого явления, создаваемые той или иной наукой, называются теорией. Первоначально теоретические положения представляются в виде гипотез, а их верность и истинность проверяются практикой — либо подтверждаются, либо опровергаются.

Нынешняя наркологическая практика свидетельствует о слабости наркологической теории, её неразработанности, подтверждает ошибочность представлений о природе возникновения наркомании. Подтверждением правоты тезиса служит отсутствие успехов в лечении. Потому теорию необходимо пересматривать, подвергать критическому осмыслению, оспаривать привычные взгляды, стремясь найти истинное знание — каким бы оно ни оказалось, сколь бы сильно ни расходилось с устоявшимися догмами.

Попробуем вступить в научную полемику по теоретическим вопросам наркологии.

Принятая на сегодняшний день теория изложена в статье «О совокупности условий, необходимых и достаточных для формирования зависимости от психоактивных веществ». Автор — Минков Е. Г., НИИ наркологии МЗ РФ. Статья опубликована под рубрикой «Теоретические вопросы наркологии» в журнале «Вопросы наркологии», № 3 за 2000 год. В указанную рубрику новые статьи в 2001 году не публиковались. Это даёт основание считать данную публикацию последней разработкой НИИ наркологии по данной теоретической проблематике.

Суть теоретических построений сводится к следующему: «Стойкие патологические адаптационные изменения в специфических нейронных структурах мозга вызываются повторяющимся воздействием на них различных ПАВ.

И эти изменения являются базисом зависимости от ПАВ на клеточном и субклеточном уровнях».

Эти утверждения автор берёт за исходную точку при формировании взглядов на природу зависимости. Далее говорится: «...для возникновения патологических изменений необходимо, чтобы воздействие ПАВ на центральную нервную систему достигло критической экспозиции».

Отсюда делается вывод: «Можно утверждать, что основным этиологическим фактором развития зависимости следует считать достижение критической экспозиции определённого ПАВ на ЦНС у отдельных индивидов».

Рассмотрим предложенную позицию. В наркологии хорошо изучены изменения в специфических нейронных структурах мозга при воздействии на них психоактивных веществ (ПАВ). По таким изменениям можно диагностировать наличие наркологического заболевания. Однако аргументов, подтверждающих вывод о том, что именно патологические изменения обусловливают формирование специфического комплекса психических и поведенческих феноменов, именуемых зависимостью (аддикцией), автор не представил.

Не ясно, каким образом связаны изменения в мозге с психическими и поведенческими проявлениями при развитии зависимости — эту взаимосвязь еще предстоит выяснить.

Возникают закономерные вопросы. Например, человек с многолетним опытом наркотизации прошел лечение и уже несколько месяцев — предположим, 8–12 — сохраняет абсолютное воздержание. Чем обусловлена его устойчивая трезвость в этот период? Как меняются патологические нарушения мозговых структур?

Остаётся ли патология неизменной навсегда? Или она постепенно уменьшается, редуцируется? Если да, то сколько времени потребуется для полного восстановления нормального функционирования? Поставленные вопросы вполне обоснованны. Автор не даёт ответа на возникшие сомнения.

Допустим, мы примем утверждение автора, согласно которому патологические адаптационные изменения определяют конкретные поведенческие феномены, подразумевающие употребление ПАВ. Следовательно, такие изменения должны проявиться в поведении человека во время активного потребления наркотиков, однако они никак не проявляются в течение периода воздержания.

Патологические изменения в мозге сохраняются в момент принятия решения о начале лечения, сохраняются они и в период «ломки», депрессии, в период последующей ремиссии — хотя потребление психоактивных веществ (ПАВ) уже не происходит. Следовательно, патологические изменения мозга напрямую не определяют поведения человека относительно потребления ПАВ.

С другой стороны, если наркозависимый после длительного периода воздержания вновь возвращается к потреблению, то, согласно логике автора, такие изменения мозга следует считать стабильными и необратимыми.

Однако здесь возникает очевидное противоречие: изменения признаются устойчивыми и неизменными, однако одновременно нестабильными и обратимыми.

Из этого следует вывод: либо изменения существуют и фиксируются (что доказывается поведением зависимого лица по отношению к ПАВ, по мнению автора), либо их вообще нет, поскольку зафиксировать их через поведение невозможно.

Известно, что некоторые наркоманы сохраняют длительное время абсолютной трезвости. Что тогда происходит с изменениями в их мозге? Почему они не оказывают влияния на поведение? Как это объяснить?

Таким образом, лишь одним фактом наличия патологических адаптивных изменений в мозге, определяющих поведение наркозависимых лиц, невозможно обосновать ни использование, ни отказ от психоактивных веществ.

Автор устанавливает однозначную связь между изменениями в мозге и поведенческими феноменами. Если эта зависимость неизменна и постоянна, значит, нужно признать, что сформировавшиеся изменения неизбежно ведут к проявлению и рецидиву болезни.

Иначе говоря, придём к заключению о полной неизлечимости аддиктивной патологии, поскольку утверждение автора о возможности уменьшения выраженности указанных мозговых изменений нигде не представлено.

Выходит жёсткая цепь событий с неизбежным финальным итогом. Это и есть суть предлагаемого подхода.

Так возникают утверждения типа: «наркомания, алкоголизм неизлечимы». Однако практической медицине нужен конкретный ответ: как лечить?

Таким образом, изложенная позиция не даёт полного понимания причины формирования зависимости. Какие дополнительные факторы необходимы для её объяснения?

Автор предполагает возникновение зависимости вследствие патологических изменений мозга. Так ли это? Что первично — патологическая адаптивная перестройка мозга или психические и поведенческие феномены?

Для появления указанных изменений автор называет необходимым условием период пробы психоактивного вещества («ПАВ»).

Следовательно, до формирования мозговых нарушений человек демонстрирует определённое поведение — оно должно стать стабильным, то есть регулярно повторяться. Вывод прост: без устойчивого поведенческого феномена изменения мозга невозможны.

Эту важную истину исследователи часто упускают из виду, рассматривая природу зависимости. Однако признание данного факта неизбежно. Понимание сути зависимости требует признания наличия психологического компонента, предшествующего формированию аддикции, в качестве основы построения её теории. Мы выходим в сферу научной психологии.

Автор определяет зависимость как комплекс специфических психических и поведенческих проявлений и выделяет следующие условия её возникновения:

1. Доступность ПАВ.
2. Позитивное подкрепление при приёме ПАВ.
3. Особенность личности, именуемая автором «латентной селективной мотивационной недостаточностью».

Получается, для образования зависимости требуется наличие как минимум двух названных психических условий — положительного подкрепления и особенностей личности. Добавим сюда психологический фактор, предшествующий самому употреблению психоактивных веществ (ПАВ). Теперь можно утверждать, что сама зависимость — психический феномен, формирующийся на основе целенаправленного поведения по употреблению ПАВ.

Таким образом, схема формирования зависимости меняется. Изначально возникает поведение, направленное на приём ПАВ, вслед за ним образуются патологические изменения мозга. Эта схема принципиально отличается от предыдущей. Её элементы остаются прежними, однако выводы из неё следуют иные.

Первая схема позволяет трактовать зависимость как заболевание.

Вторая схема даёт основание понимать зависимость как наркотическое поведение.

Теперь мы подошли к основному вопросу: является ли наркомания болезнью или поведением?

Если считаем, что это болезнь (такова официальная научная точка зрения), то неизбежно приходим к выводу о необходимости лечебных мероприятий против зависимости и признании её неизлечимости. Именно такой результат подтверждают данные медицинской практики.

Но что получится, если рассматривать наркоманию исключительно как поведение? Попробуем разобраться.

Приём первого дозы ПАВ сам по себе ещё не вызывает патологии мозга, однако уже присутствует целенаправленное поведение с использованием ПАВ. Но любое действие, включая применение ПАВ, возможно лишь при выполнении определённых умственных операций:

1. Оценка конкретной ситуации (употребление происходит не абстрактно, а всегда в конкретных обстоятельствах).
2. Формирование желания и мотивации.
3. Восстановление эмоционального опыта.
4. Постановка целей и выбор способов их достижения.

Прежде чем начнется поведение с применением ПАВ, оно формируется и структурируется в уме. Первое употребление ПАВ имеет конкретную цель — осознанную; определенный мотив, а мотивом любого поведения выступает предвосхищение приятных переживаний, причем само переживание уже заранее существует.

Какой итог первого приема ПАВ? Если были испытаны приятные ощущения, появляется вероятность повторного употребления вещества при аналогичных обстоятельствах. Повторяя поведение, человек снова запускает ранее сложившуюся структуру действий, закрепленную в сознании. Со временем формируются стабильные психические механизмы, возникают новые формы поведения — наркозависимые.

Процесс возникновения такого поведения называют научением. Формирование личности — освоение нужных человеку форм поведения, которое осуществляется через обучение. Люди не заболевают наркоманией, а учатся вести себя определенным образом. Наркозависимость как явление представляет собой именно результат подобного научения.

При первом приеме ПАВ, если возникли негативные впечатления, возможность последующего употребления при схожих ситуациях снижается. Чем чаще подобное действие повторяется, тем меньше шансов на формирование устойчивого стереотипа, значит, новое поведение не возникнет.

Из этого понятно, почему после первой пробы веществ далеко не каждый продолжает их употреблять и почему у некоторых не развивается зависимость. У них складывается другая прочная форма поведения — трезвая жизнь. Вредоносное привыкание формируется исключительно в случае положительного подкрепления структуры поведения, ориентированного на прием ПАВ, то есть каждое последующее использование должно сопровождаться положительными эмоциями.

Итогом повторения такого употребления является стойкое психическое образование, называемое привычкой. Привычка — на языке психологов — это то, что хочется повторять. У неё есть свои свойства. Первое — она обязательно воспроизводится и носит характер навязчивости.

В быту проявляется следующим образом: «не думал, а само получилось». Нагляднее всего это видно на примере курения. Второе — привычные действия совершаются без участия сознания. Привычка не осознаётся ни зависимым, ни исследователем проблемы. Поэтому усилия учёных направлены не на тот объект.

Что же осознаётся? Те самые изменения в биохимии и органических структурах мозга. Источник зависимости остаётся вне поля исследований и анализа. Итоги усилий учёных известны, и они неутешительны.

Итак, зависимость — это привычное поведение, имеющее характер навязчивости. Проявляется в патологическом влечении (обсессия) и в поведении употребления в конкретных ситуациях (компульсия).

Такое определение зависимости позволяет обозначить объект, с которым следует работать для её устранения, и сформулировать принципы «лечения». Объектом работы выступает структура поведения, эмоции и личностной черты, управляющие наркотическим поведением.

Принципы «лечения».

1. Если зависимость — поведение, и оно результат научения, то «лечение» — обратный процесс: отучение или угашение (угашение патологического влечения (обсессии), угашение поведения в конкретных ситуациях (компульсии)).
2. Формирование нового вида поведения (трезвого) через положительное подкрепление.

Любое поведение обладает свойством устойчивости, значит целью «лечения» должно стать создание устойчивой структуры безнаркотического поведения, ставшего привычным и приносящего удовлетворение. Использование данного принципа позволяет прогнозировать результаты «лечения», выявлять причины «срывов».

Наркотическое поведение устойчиво, именно поэтому учёные рассматривают его как неизлечимое. Однако трезвое поведение тоже устойчиво и воспринимается как избавление, выздоровление. Определив наркоманию как поведение, мы приходим к новому пониманию её природы. Это позволяет рассматривать проблему с позиции отечественной научной психологии, основанной на достижениях физиологии высшей нервной деятельности. В таком случае возможна трактовка и анализ зависимости в строгих научных терминах:

— Временная связь, условный рефлекс, динамика условно-рефлекторной деятельности, угашение (И.П. Павлов);

— Функциональная система, структура поведенческого акта (П.К. Анохин);

— Структура и закономерности поведения, законы научения, управление поведением, умственные операции, эмоция, зависимость (Ю.М. Орлов).

Данная позиция выглядит стройной и представляет собой полноценную психологическую теорию формирования зависимости (наркомания, алкоголизм, курение и др.), по которой возможны дискуссии. Проверка её истинности или ложности — вопрос практический. Практика успешного применения данной теории уже имеется.

#СГМ #СаногеническоеМышление #ПсихологияСамопознания #ПсихологияРазвитие #ПсихологияЛюдей #ПсихологическаяПомощь #ПсихологическиеТехники #ПсихологическоеЗдоровье #РешениеПроблем #Рекомендации #УстранениеЛюбыхЗависимостей #Янезависим

Наш сайт: https://www.mospsyholog.ru/

Телеграм: https://t.me/senseofcalmness

Обратиться лично: +7 968 990 0880 (WhatsApp, Telegram)